Ну вот как-то так ))) [KpLt] Schu von Reineke на флэшмоб 10x10 заказала Гина, Бьякую, не пейринг
но не умею я пару эту писать, тем более джен, так что десяти драбблов не получилось.
А получился кусок из АЮшки, линия, которую я собиралась делать - но таймлайн, таймлайн!
Читая, представляем Бьякую и Гина из Маятника )) Но вообще, это скорее оридж, просто "имена сохранены". Так что сорри, сорри за неформат заявке ((
Оно не бечено вообще, так - что писалось, то писалось. Гомен ))

читать дальшеКучики Бьякую здесь раздражает все.
И командир, Хисаюки-доно - он слишком силен, пугающе силен, смотрит каждый раз, как будто хочет забраться взглядом под кожу, мышцы, добраться до самого сердца.
И второй командир Фудживара - ленивый, как откормленный кот, и такой же хитрый. Кучики часто чувствует на себе его испытующий взгляд: Фудживара ждет, пока новый любимец Хисаюки-доно оступится.
И Чика-сан - ярко раскрашенная, ярко одетая, ярко пахнущая. Любовница кого-то из командиров. Слишком громко кричит и стонет - не привыкший еще к общим казармам Бьякуя первую неделю уходит спать во двор.
И мальчик - хотя какой он мальчик, лет на сто старше, просто выглядит так - лекарь, что бегает по пятам: "Кучики-кун! Кучики-кун, вам еще нельзя меч! Вам еще..."
Кучики раздражает все.
Он не первый раз уже думает: стоило ли соглашаться? Что он думал найти в "ястребином отряде", под рукой Хисаюки-доно? Честь, отвагу, подвиги? Пока что самый большой его подвиг - выстоять десять минут против Гина.

Гин его не раздражает. Нет. Гин приводит Кучики Бьякую в ярость - вечной ухмылкой, слишком хрупкими запястьями и слишком большой разницей в силе. Пока что слишком большой. Кучики тренируется больше, чем кто-то еще во всем отряде, и каждую неделю вызывает Гина на поединок.
После первых трех раз Бьякуя перестал делать это во время трапезы, потому что невыносимо смотреть, как "проклятый кицунэ" - так его называет Чика-сан - медленно доедает свою любимую хурму. И хорошо так чувствуется в этот миг, что для Гина любимое лакомство во сто раз важнее какого-то там мальчишки.
Гину на самом деле много лет. Просто он не хочет взрослеть - так удобно обманывать врагов, правда?

Бьякуя тренируется, тренируется и тренируется. На насмешки Ичимару - а тот любит понасмешничать, о да! - привыкает отвечать ледяным молчанием, все равно кицунэ переспорить невозможно. Узнает все, что может о своем первом "враге" - но только сведений почти нет. Любит хурму - ну конечно же, одиночка, еще в самом начале убил парочку бойцов, что упорно не оставляли его в покое. Что? Почему спустили с рук? Так самооборона же.

Поединки он считает. Сегодня - двадцатый, и сегодня Бьякуя как-то особенно уверен в своих силах. Вот только лиса нигде нет: нигде не мелькает маленькая худая фигура, и ниоткуда не доносится язвительный смех. Огорченный, разочарованный, Кучики идет к Хисаюки-доно.

- Он ушел.

Куда? Бьякуя выкрикивает это прямо в лицо командиру, забыв о дозволенном и недозволенном. Тот разводит руками: откуда мне знать? Собрался и ушел, точно так же, как и пришел когда-то. Кицунэ - они такие, мальчик, их не удержишь. Им никто не нужен, а привязываться к таким... Кучики молча сжимает пальцами рукоять катаны. Все верно, но...

Но есть кое-что, чего командир не знает.

Сбежав в очередной раз подальше от сладких стонов Чика-сан, Бьякуя взлетает на крышу и машет рукой дозорному: посижу, ага? Тот машет в ответ, отворачивается. Не проходит и минуты, как раздаются тихие уверенные шаги.

- Кучики-кун, - тянет голос, - нехорошо. Это мое место.

Гин будто светится в темноте - волосы, кожа, одежда. Бьякуя молча двигается, ему не хочется говорить - лучше просто сидеть и смотреть на звезды. Если б еще не так ужасно хотелось есть... Лис хмыкает и протягивает что-то:

- Держи.

Проклятая хурма. Но... все же так хочется есть. Бьякуя откусывает немного, потом еще...

- Понравилось? - ехидно спрашивает Гин. - То-то же. Сладкое всем полезно, - и без паузы: - слушай, Кучики-кун. На что сдались тебе эти поединки? Чего ты хочешь? Меня победить? Не выйдет, я еще и убить могу ненароком.

- Посмотрим, кто еще кого, - Бьякуя быстро закипает. Ночью, на крыше, в непривычных совсем условиях сдерживаться сложней. - Не наглей, Гин! Тебе меня не убить, понял?

- Понял, понял, Кучики-кун, - щурится лис. - Ты ешь, ешь хурму. Нам с тобой встретиться еще придется, там и посмотрим.

Исчезает быстрее, чем Бьякуя успевает придумать ответ. Проклятый кицунэ...

А наутро - его уже нет в отряде. И в окрестностях, кажется, тоже уже нет, да только искать он не может. Пока.

- Я хочу стать сильнее, Хисаюки-доно, - этот тревожащий взгляд можно и потерпеть. - Научите.

* * *

Распределения Бьякуя ожидает равнодушно. Куда попадет, туда попадет, лишь бы не в двенадцатый и не в один отряд с этим... красноволосым аристократом. Лейтенанты ходят от группы к группе, задают вопросы, читают анкеты - выбирают лучших. Хидзаки-сенсей, кажется, направляется к нему - в общем-то, неплохой вариант, и с ней работать ему будет легко... Но сенсей не успевает.

- Куички-кун, ну что за встреча, - тянет изменившийся, но все еще узнаваемый голос. - Вижу, мы с тобой и вправду встретились снова.

- Ичимару... фукутайчо, - медленно произносит Бьякуя, поднимая глаза.

Лис ухмыляется, машет все такой же худой рукой в сторону Хидзаки-сенсей:

- Простите, фукутайчо, но его беру я! - и снова ему: - А что, Кучики-кун... на поединок меня вызовешь?

- Прямо сейчас? - ладонь на рукояти, и взгляд - прямо в глаза. - Начать службу с убийства фукутайчо - не самый лучший вариант.

- Яре-яре! - восклицает Гин, увлекая его за собой. - Ты все так же самоуверенен. Ну что ж - попробуй!

Они выходят на открытую площадку перед Академией. По мановению руки лейтенанта шинигами расступаются, солнце блестит на обнаженных клинках, теперь уже не безымянных - но эти двое помнят друг друга, вне всякого сомнения.

Чире, Сенбонзакура.

Конец =)